Читать онлайн книгу "Дело не в брусчатке"
Дело не в брусчатке
Элиза Штерн
Крутить педали, спасаться от медведей, бежать от бомбы в аэропорту и до хрипотцы рассказывать о том, как прекрасен этот мир. Все истории – по реальным событиям, и из них можно узнать не только о том, чем пахнет воздух на Курилах и кто живет в португальских фонтанах, но и о десятилетии, в котором случилось взросление, потеря и любовь.
Содержит нецензурную брань.
Элиза Штерн
Дело не в брусчатке
На велосипедах по Кипру
Похоже, у нас проблемы. Теперь это признал и мой младший брат – самый оптимистичный оптимист на свете. Солнце почти зашло за горизонт. Перед нами был серпантин без фонарей, проложенный на территории военной части. И не единой живой души вокруг. Полупустыня окружала нас, и единственное, что мы видели на горизонте – табличка «Осторожно: дикие животные».
А ведь планировался отпуск на Кипре в формате all-inclusive. В начале всё и было, как в рекламных проспектах: шеренги пальм и ряды шезлонгов, море с отблесками селёдки и бар у бассейна. Лежи себе на пляже, меняй угол разворота к солнцу каждый час, измеряй время завтраком, обедом и ужином, а чтобы не чувствовать, что день прошёл зря – отдавайся страстным, желающим облизать тебя с головы до ног, волнам…
На третий день мы решили отправиться в город на поиски приключений. Но как только прикрытие из привычных пальм и кондиционеров закончилось, нас обдало жаром. Послеполуденное солнце как бы намекало, что все дороги в такое время дня ведут…в ближайшую кафешку.
– Я живу в Лимассоле 5 лет, и вообще не чувствую, что нахожусь в другой стране,– молоденькая официантка из Воронежа раскладывала перед нами пасьянс из вилок, ножей и салфеток,– тут все русские, все вывески на русском. Ощущение, что я живу в России, только на берегу Средиземного моря
Вместе с салатом последовала история о том, что они с мужем переехали на остров, потому что тот нашёл работу в отеле. К борщу мы узнали, что море надоело им настолько, что выбираются они туда от силы раз в месяц. На десерт официантка достала мобильный и стала показывать фотографии…маленьких черепашек! В прошлые выходные они с ребёнком как раз ездили на дикий пляж, где черепахи откладывают яйца. На экране телефона появилась полная загорелая женщина с черными кудрями, которая брала на руки черепашонка. «Мари следит за тем, чтобы животные добрались до моря и не погибли в дороге. Она каждый день проверяет кладки, особенно в августе – в сезон рождения черепах»,– рассказывала официантка.
У каждого есть свой фетиш. У моей бабушки больше двадцати сортов кактусов, у одной моей знакомой живут 8 мопсов и вся квартира заставлена статуэтками и тарелочками с их изображением, а у моего друга изображениями пингвинов покрыто всё, где только может поместиться картинка. Все, что вам нужно знать о моем отношении с черепахами: все друзья везут мне из отпусков сувениры с изображениями этого животного, а моя любимая cтраница в инстаграмме посвящена будням одной капризной черепашонки.
После размеренной жизни в отеле, где из представителей фауны только поджаривающиеся на шезлонгах тела и медузы в море, рассказ официантки подействовал на нас как красная тряпка для быка.
– Где находится это волшебное место? – выдохнули мы.
– Pissouri bay, в 35 километрах отсюда. Общественный транспорт туда не ходит.
План родился сразу. Возьмём напрокат велосипеды, стартуем сразу после завтрака – в семь утра, пока не разошлась жара. К полудню будем на месте. Целый день наслаждаемся общением с черепашками, в 5 вечера, когда жара спадёт, стартуем в обратный путь. К 8 вечера вернемся обратно в Лимассол, и, если повезет, успеем сдать велосипед в прокат в тот же день.
Из Лимассола в Писсури ведут всего две дороги – хайвей, где велосипедистам не место, и параллельная ему просёлочная дорога – наш вариант. Вперед, навстречу приключениям!
Мы проехали живописные бульвары и порт – одну из туристических достопримечательностей Лимассола, спальные районы и сосновую рощу. А потом город закончился, и вместе с ним исчезли и здания, и деревья, и автобусные остановки, и провода, и связь в телефоне. Затем у нас закончилась вода и начался серпантин.
Теперь я знаю, как выглядит ад велосипедиста. Раскаленная дорога извивалась холмами под углом градусов 50. Вниз велосипед несся как разъяренный бык, вверх горка была настолько крутой и длинной, что приходилось идти пешком. За 3 часа серпантина мимо проехала всего одна машина. Из её окон на нас выглянули четыре головы с круглыми от удивления глазами. Я бы тоже удивилась на их месте, но нам на середине путиповорачивать назад уже не было смысла. Только вперёд – туда, где ждут спасения маленькие черепашки.
Когда я начала всерьез беспокоиться, что скоро умру от перегрева и усталости, дорога начала разговаривать. «Осторожно, дикие животные!», – гласила первая вывеска. «Вы въезжаете на территорию Великобритании» – сообщала следующая. Остров разделен на три части – турецкую на севере, республику Кипр на юге (населённую греками и киприотами) и около 3% территории занимает Британия. В 1960 году Кипр получил независимость от Великобритании, но британцы оставили часть прибрежной территории стратегически важного острова себе, разместив военные базы. На территории одной из них мы и оказались. По сути, проехали две страны, путешествуя на велосипеде. Правда, кроме таблички, Великобритания пока не подавала других признаков существования.
Воздух, раскаленный и застоявшийся, как в болоте. «Просто крути педали и, как в притче про лягушек, делай масло из молока – прорывайся сквозь эту горячую трясину к цели»,– говорила себе я. Спуск, подъем, спуск, подъем, и вот…неужели первый мираж?
Нам явился пейзаж с картин импрессионистов. Пальмы и заборы, увитые виноградом. Белые домики у обочины в шапке пышных ярко-розовых бугинвилий. Раскидистые деревья, манящие долгожданным теньком. И самое прекрасное – первый на нашем шестичасовом маршруте магазин, где мы смогли купить воду. После велосипедного ада мы попали в рай, и имя ему было – Писсури.
Дорога стала тенистой и пошла с горки, утыкаясь в здание отеля в самом низу. Мы прикрутили велосипеды к забору и помчались на море, навстречу черепашкам…
За коренастыми пальмами открылся пляж. Там было лазурное море, песчаная галька, лежаки и пальмы. Живописные скалы, места для глянцевых фотосессий и ресторанчик у самого моря. Словом, мы приехали в Писсури, чтобы увидеть пляж, который ничем не отличается от нашего. Там было всё…кроме черепах.
Мы приняли эту новость достойно – плюхнулись на диванчик в тени ближайшего ресторанчика и заснули. Потом с грустью посмотрели на пустующие огороженные участки песка с табличками о возможных кладках черепах, и решили наслаждаться тем, что есть – ели мидий и жареного осьминога, ходили купаться на полупустой пляж и фотографировались у красивых скал.
К вечеру мы отдохнули, посмеивались над утренним желанием умереть в дороге и ждали, когда жара спадет, чтобы выдвинуться в обратный путь.
Но тут-то нас и ожидали настоящие приключения. Я торжественно стартовала в обратный путь, а брат не смог. Усердно крутил педали, но с места не двигался.
– Похоже, колесо проколото,– резюмировал он.
Я вздохнула, и мы пошли в обратный путь пешком, рассчитывая найти насос по дороге. Три гостиницы, две бензоколонки, автомойка и парочка отдельных водителей реагировали на нашу просьбу одинаково: в начале радостно заверяли: «No problem!», а затем разводили руками и пожимали плечами: здесь требовался насос нестандартного размера.
Что делать? Мы в раздумии чесали затылки, когда мимо проехала фура. Кудрявый киприот притормозил, завидев нас посреди дороги. Какая ужасная ситуация! Конечно, он может нам помочь. Тут неподалеку большой шиномонтаж, где точно есть насосы всех диаметров. Это в 10 километрах отсюда, ему по дороге. Он нас подбросит!
Через несколько минут мы стояли перед железным одноэтажным домиком, похожим на гараж. В нем было подозрительно тихо. Я подергала ручку дома, постучала в окна.
– Закрылись,– пожал плечами водитель,– до 5 работают, видимо.
– Как же нам добраться до Лимассола?
Водитель перекинул велосипеды из машины на землю.
– Мне в другую сторону. Советую вызвать такси. Дорого, правда, будет стоить. Евро 70, не меньше.
Перед поездкой я прочитала статью про управление финансами. И там был прекрасный совет: если хотите тратить меньше, просто берите с собой меньше денег. Поэтому в однодневный тур на поиски черепашек я взяла ровно столько денег, чтобы хватило на хороший обед на берегу моря и несколько бутылок воды. Словом, к вечеру денег у меня не осталось вообще.
Водитель скрылся в клубах пыли. Шумел ветер. Вокруг было только поле. Выбора не было – мы продолжили дорогу пешком. 10 километров мы уже преодолели, оставалось 25. Смущало лишь то, что это расстояние нужно пройти ночью. В голове вспышками всплывали кадры из утренней поездки – «опасные животные», «территория британской военной части», серпантин без фонарей.
Через пару часов, когда солнце зашло за горизонт, оттуда показалась первая за все это время машина – белый фургончик. Машина остановилась возле нас сама. За рулем сидел немолодой киприот с прилизанными волосами. Рядом с ним – мускулистый афроамериканец.
Я почувствовала себя на съемках сериала “Breaking bad”. Кто эти двое, посреди кипрской пустыни? Мы объяснили ситуацию. Афроамериканец и киприот медленно переглянулись, киприот еле заметно кивнул напарнику. Афроамериканец усмехнулся, поглядел в заднюю часть автомобиля и вышел, чтобы забрать наши велосипеды.
Я не хотела туда садиться. Я не поняла, куда нас повезут. А больше всего меня напрягало, почему, прежде чем принять решение, афроамериканец, посмотрел в багажник, словно ожидая одобрения кого-то оттуда.? Что там – полк солдат, жаждущих кого-то изнасиловать, ванна с серной кислотой, трупы предыдущих попутчиков?
– Нет-нет, спасибо за помощь, думаю, мы хотим прогуляться,– я стала искать пути к отступлению. Эти двое посреди пустыни доверия не вызывали. Афроамериканец посмотрел на меня, как на сумасшедшую и забрал наши велосипеды. Брат снова включил оптимиста и напомнил мне, что альтернатива – идти всю ночь по военной части пешком. В общем, я смирилась.
Мы сели вдвоем рядом с водителем. За все это время он не сказал ни слова, но все происходящее осуществлялось с его согласия. Он все больше напоминал мне драг-диллера. Недавно читала статью по самообороне, и поняла, что эта сомнительная ситуация – тот момент, когда мои знания могли бы пригодиться.
– Денис,– громко сказала я брату по-русски, пользуясь тем, что водитель не понимает,– видишь, рядом с тобой лежат ключи. Если на нас нападут, вставляешь самый большой ключ между пальцев, и даешь кулаком в глаз.
Для своей обороны я приглядела гаечный ключ, и, немного успокоившись, завела разговор на английском. «Драг-диллер» рассказал, что он владеет сетью тренажерных залов в отелях, и сейчас они как раз перевозят новое оборудование. Он признался, что они едут не в Лимассол, поэтому высадят нас дальше по дороге.
– Это же отлично! – обрадовались мы,– мы же собирались идти пешком, а вы сократили нам целых 6 часов пути. Если вы высадите нас перед Лимассолом, нам останется идти всего 3-4 часа. Киприот странно покосился на нас, и опять замолчал.
Через полчаса за окном показалась сосновая роща, спальные районы, порт и живописные бульвары…мы подъезжали к нашему отелю! «Драг-диллер» сменил планы ради нас, и довез прямиком до дверей.
– Хорошего отдыха,– сказал он на прощание. По-русски. И мне стало стыдно.
Велосипеды мы сдали в пункт аренды за одну минуту до закрытия. Когда мы говорили кому-то из местных, что ездили на велосипедах из Лимассола в Писсури, нам попросту не верили – это ведь так далеко, и нет нормальной дороги. А с «драг-диллером» мы теперь обмениваемся открытками на Рождество. Он присылает с черепашками.
Унесённые пылью
-Whiskey cola please, – cуёт мне кружку немолодая женщина с золотыми звездами поверх сосков.
Я работаю в баре – разливаю напитки посреди пустыни Black rock в Неваде. Звучит немного абсурдно – как и всё на Burning man.
В Америке не стоит называть афроамериканцев – неграми, а Burning man – фестивалем. Звучит как оскорбление для ежегодной попытки всеобщими усилиями создать альтернативную реальность. В этом психоделическом вареве есть все компоненты настоящего города – почта, больница, аэропорт, кинотеатры, кафе и спа-центры. Здесь официально регистрируют браки и делают лазерные операции на глазах. Black rock city даже можно найти на гугл-картах. Возможно, потому что создатели карт тоже где-то тут рассекают пустыню на великах. Говорят, Марк Цукерберг раздавал у дороги сэндвичи с сыром, а Пэрис Хилтон как-то видели в соседнем баре. Но узнать кого-то сложно: все в очках, платках на лице и покрыты слоем белой пыли.
Первые дни преследует ощущение, что на тебя надели пакет муки и проделали в нём дырки для глаз, ног и рук. Потом ты привыкаешь к тому, что цвет кожи не отличается от цвета земли, и становишься частью пустыни. Пыль окутывает с головы до самого дна лёгких и уравнивает всех. Единственная разница между богатыми и не очень – в условиях проживания. Можно приехать на велосипеде и купить палаточное место за 30$. А можно прилететь на самолёте и жить в лагере за 25.000$, где несколько раз в день пылесосят ковровые дорожки.
Я выбрала золотую середину и поселилась в тематическом кэмпе. Это лучший способ обеспечить себя водой, пищей, душем и…занятием на 16 часов в неделю – столько должен отработать каждый участник кэмпа. Вчера я мыла посуду и ходила в соседний лагерь за льдом. Сегодня мне досталась роль бармена.
– Тут всё просто: предлагаешь на выбор водку, ром или виски. Если попросят, можешь достать пиво из холодильника. Но лучше нам оставь. А если захотят чего-нибудь ещё, говори “fuck off”. Это решает все проблемы,– инструктирует коллега по бару – калифорниец Роб. Ему 44. У него косички по всей голове и нет передних зубов.
– Как твой бёрн? – спрашиваю. Здесь этот вопрос – синоним «как дела?»
– Весело, хотя и не скажу, что это лучший бёрн на моей памяти.
– А какой был лучшим?
Роб улыбается.
– Первый. Тогда мне было 26. Я был молод и перепробовал все наркотики, которые только возможно. А теперь мне 44, у меня выросло пузо и здоровье уже не то.
Наша работа, как и всё на Burning man, – бесплатная. Но она приносит только удовольствие. Ведь один из главных принципов здесь – дарение. Люди на дорогах угощают супом или блинчиками, раздают мороженое и арбузы, наливают свежевыжатый апельсиновый сок. Всё это они купили и привезли в пустыню за свою счёт, чтобы просто делиться с другими.
“Какие классные у тебя очки! Где такие дают?” – восхитилась я очками с фирменной надписью “Burning man”, в которых щеголял мальчишка из моего лагеря. “Здесь” – ответил он и очки моментально очутились на мне. А все оставшиеся дни в пустыне мальчик ходил без очков. Но отказываться от подарков здесь не принято – ведь люди делают это потому, что хотят.
Однажды в ожидании рассвета мы с подругой задремали на диванчиках в chill-зоне лагеря. Это заметил один из наших кэмп-мейтов и сразу же раздобыл два спальника, чтобы нас укрыть. Где ещё, как ни на burning man, тебе, как заботливая бабушка, подоткнёт одеялко афроамериканец в портупее!
В такой атмосфере всеобщей любви и заботы рождается желание тоже что-то отдавать и радовать людей. На волне этого порыва очень кстати приходятся часы волонтёрской работы. Наш кэмп – один из самых крупных на Плайе. Мы чиним велосипеды. Точнее, велосипеды чинит мужская половина лагеря. А я опрыскиваю гостей водой снаружи и изнутри – чтобы им было не скучно ждать, пока велосипед ремонтируют.
После воды и еды, велосипед – самая важная вещь на фестивале. Чтобы объехать город, потребуется не меньше часа, а на своих двоих ты не увидишь и сотой доли происходящего. Лучше всего подойдет велосипед с широкими шинами и без скоростей – такие более устойчивы и их легче чинить. На Плайе сложно найти человека, которому не потребовалась бы починка велосипеда. Пыль забивает подшибники, педали перестают крутиться, а спицы расшатываются в считанные часы. Поэтому очереди в наш лагерь изо дня в день напоминает очереди за новым айфоном.
Но никто и не думает возмущаться тому, что драгоценное время отдыха уходит на многочасовые стояния. На Burning man всегда что-то происходит. Событий так много, что не нужно за ними гоняться. Они сами тебя найдут. Здесь нет главной сцены и главного мероприятия. В центре происходящего всегда – ты сам. Где бы ты ни находился – с тобой что-нибудь да произойдёт. И из этого сложится твой личный experience – ради которого сюда и приезжают. Каждый находит своё – кто-то ходит на сеансы групповой мастурбации или осваивает unicorn fisting, а кто-то посещает лекции по физике и концерты классической музыки.
Люди выплывают из песка, разговаривают с тобой и исчезают, стоит лишь моргнуть. Очень сложно дважды встретить один и тот же арт-кар и одного и того же человека. Если это произошло – значит, Playa provides. Такова местная религия. Стоит сформулировать пожелание и выкинуть из головы – как оно тут же реализуется.
В городе не покидает ощущение постоянного праздника. Все тебе улыбаются и обнимают, восклицают «enjoy your burn!» и «welcome home!». В каждом кэмпе играет свой диджей. И вся эта музыка сливается для тебя в один трек, когда ты проезжаешь по дороге на велосипеде. По всей Плайе хаотично разбросаны арт-объекты. Самые важные – это Мan (человек) и Temple (храм). Мэн стоит в самом центре Плайи как главный ориентир на местности. А храм находится в deep Playa – немного в стороне от города.
Тишина в нём оглушает. На стенах этой деревянной постройки люди пишут о любимых людях, которые ушли из жизни. Со всех сторон на меня смотрят фотографии. И надписи. Я думаю о том, что burning man – это самая впечатляющая вечеринка на планете, по сравнению с которой тусовки в клубах больше напоминают утренники в детском саду. Но в сердце этого праздника жизни – боль.
У людей вокруг другой цвет кожи, язык, сексуальные предпочтения и отношения к наркотикам. Они могут ходить голые или в трусах с единорогом – но внутри каждого есть эта боль. Та же самая, что и у тебя. И Temple – то место, где люди открывают её друг другу. По атмосфере похоже на кладбище. Но на кладбище эмоции каждого направлены внутрь, а тут – наружу. И поэтому это храм. Храм общей для всей планеты религии – любви.
В последний день фестиваля храм горит. За этим огромным костром наблюдают десятки тысяч человек. Все молчат. Прожить ярко и не оставить следов – ещё один принцип Black rock city – города, который существует 8 дней в году.
Burning man – это когда 70.000 человек одновременно решили сбежать из реальности. Это не просто большая вечеринка – это космический мир со своими законами. Здесь не так много голых, как вы думаете. Здесь не только электронная музыка. Здесь не только оргии и наркотики. Здесь всё не так, как вы думаете. А как – зависит от результата химической реакции между вами и белой пылью этого магического города.
Шведские бомбочки
– У вас перевес,– заявил молодой австриец, подняв глаза от окошечка, в котором были написаны килограммы.
– Ну вот,– расстроилась я. На самом деле я подозревала, что так будет – очень уж сложно было запихнуть в чемодан новые сапоги, два кардигана, большую коробку немецких мюслей и несколько брусков альпийского сыра,– сколько надо доплачивать?
– Вы что, хотите платить? – удивился немец
– А что, можно не платить? – еще больше удивилась я. Ведь все знают, что авиакомпании только и норовят обнаружить перевес и заставить пассажира раскошелиться лишними тысячами за каждый килограмм.
– Погодите,– приказал сотрудник авиакомпании,– сейчас посмотрим, что можно сделать,– он пощелкал на экране,– давайте сдадим в багаж?
– Но в мой билет входит только ручная кладь. Думаю, мне дешевле будет заплатить за перевес, чем покупать багажное место.
– Не придется вам ничего доплачивать,– при упоминании денег собеседник снова возмутился: мы просто сдадим ваши вещи в багаж, у нас там есть свободные места. Не волнуйтесь,– улыбнулся он, глядя на озадаченную меня.
Аэропорты – то место, где время течет иначе. Ты суетишься перед дедлайном в виде рейса, пытаешься все успеть, мало спишь, не успеваешь накраситься, нервничаешь в такси, поглядывая на пробки, – и наконец раздвигаются двери аэропорта, ты кладешь вещи на ленту, проходишь через рамку металлоискателя – и все меняется.
Жизнь замедляется. Теперь у тебя есть пара часов до вылета. Не нужно ничего придумывать и никуда торопиться. В мире аэропорта все понятно и для всех одинаково, твоя индивидуальность здесь может проявляться лишь в выборе времени похода в туалет. Сдать багаж и получить распечатанный билет, паспортный контроль, досмотр вещей, дьюти фри, посмотреть цены в кафешках и, может, перекусить, поиск гейта, сообщения родным, тесный салон самолета, «как хорошо, я у окошка», почитать, поесть, поспать, поудалять ненужные фотографии и заметки на телефоне, «Уважаемые пассажиры, наш самолет готовится к посадке», прилипнуть к окошку, толчок о землю, ускорить шаг по серым коридорам, ведущим на паспортный контроль, безответно улыбнуться сотруднику паспортного контроля и – снова окунуться в суету жизни, затеряться в толпе встречающих и провожающих, ищущих свой автобус и предлагающих такси.
Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=65614697) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Если текст книги отсутствует, перейдите по ссылке
Возможные причины отсутствия книги:
1. Книга снята с продаж по просьбе правообладателя
2. Книга ещё не поступила в продажу и пока недоступна для чтения